Только что приехал из Черекского ущелья. Не доезжая Голубых озер, вправо уходит незаметная дорога, по которой можно подняться на плато, носящее название Жалпак, что в переводе означает плоский.
До плато 8 километров, которые под силу далеко не каждому транспорту. А потом еще надо идти с километр или чуть больше по отвесному склону. Мы попытались подняться на него на машине, но угол был таким большим, что джип стал заваливаться на бок. И чудом не ушел вниз.
Решили не рисковать и двинулись пешком.
Мы – это Мурадин Туменов, бывший глава Черекского района, настоящий патриот своей малой родины. Его друг Азрет Мирзоев. И неожиданно присоединившиеся к нам Владимир с супругой Марией и водителем Муратом.
Жалпак – место необычное – здесь были сенокосные угодья жителей Верхней Балкарии. Представьте, где Голубые озера . а где Верхняя Балкария и поймете, что дорога поверху, по скалам, значительно сокращала путь, раз именно селяне заготавливали скоту пропитание на зиму. Впрочем, та дорогаи и та, которая была раньше, на многих участках не совпадали. Прежняя шла понизу, была колесной и очень-очень, выразимся так, долгоиграющей: до Нальчика жители селения добирались только на третьи сутки.
Плато лежит на высоте около двух тысяч метров над уровнем моря. Дорога, ныне проходящая по Черекскому ущелью, примерно на 800-900 метров ниже. Узкие тропки идут от одного горного карниза к другому, стыкуются под острым углом зигзагообразно. Надо все время прижиматься к скале, не смотреть вниз, потому что там, внизу, – пропасть. И глубина ее растет с каждым поворотом с одной тропки на другую: двести, триста, пятьсот, семьсот метров.
А потом тропка обрывается. Просто обрывается, потому что она не стыкуется с очередным карнизом. Он лежит выше. Примерно на десять метров выше. Как поступить в такой ситуации? Балкарцы придумали: они проложили прямо по скале деревянную лестницу. Только поднявшись по ней – над восьмисотметровой пропастью! – можно попасть на следующий карниз. А с него через узкую – в некоторых местах не больше тридцати сантиметров – природную трещину в скале выбраться на само плато. И эти смертельные трюки, где буквально каждый шаг грозил непоправимыми последствиями, ежедневно проделывали десятки людей, в том числе женщины с младенцами. И это не выдумка, так это и было. Ибо ежедневные эти подъемы на скалы были необходимы; они диктовались суровыми реалиями обитания в горах, борьбой за выживание.
Лестница над пропастью сохранилась. Я горел желанием спуститься по ней, но меня отговорили пастухи, которые сейчас держат на плато скот. Но до самой лестницы мы добрались. Спустились на метров восемь с самого плато по природной трещине. Она настолько узкая, что приходится двигаться боком, а на ряде участков протискиваться иежду скалами. Причем все время надо держаться за каменные выступы, так как угол спуска приближается к 50 градусам. Ну уж если быть точнее – он составляет 47 градусов. Причем никаких ступенек в трещине нет, а в одном месте надо даже спрыгивать, так как спуск продолжается более чем через полметра.
Площадка же на какую мы вышли составляет метров семь, не больше. И дальше обрывается в пропасть. Именно в пропасть. Но именно к площадке проложэена по скале с лежащего ниже карниза деревянная лестница. Что она из себя представляет? Рассказываю со слов пастуха, так как лестницу сверху невозможно сфотографировать. Она уходит отвесно вниз и для того, чтобы захватить ее в объектив, надо вытянуть над пропасть не только голову, но и часть туловища. Перспектива прямо скажу не из приятных. Но с другого места лестницу не видно.
Так вот лестница эта состоит из идущих друг за другом четырех стволов деревьев, к которым прикручены поперечные деревяшки. Все это каким-то непостижым образом (через щели, выбоины) соединено со скалой. Как люди поднимались по столь хлипкому и ненадежному сооружению, непонятно. Но ведь поднимались и спускались; более того, повторюсь, это проделывали и женщины с младенцами.
Пастух отговорил меня даже приближаться к лестнице, а не то что спускаться по ней. Спускаться, конечно, сегодня невероятно опасно, ведь этой лестнице более ста лет и что стало за это время с деревом трудно представить.
Одним словом, возвращаться мы решили прежним путем. Внизу перед нами лежало Черекское ущель. Вид открывался поразительный. Впереди – Верхняя Балкария, позади – Кашхатау, внизу лента шоссе с движущимися машинами, столь малыми при виде сверху, что ноготь на пальце прикрывал всю машину.
Перспектива, которая открывается с плато Жалпак, настолько непередаваема, что тебя переполняет светлая и пронзительная радость, сердце начинает учащенно биться, а душа кажется вот-вот взлетит в небо; и ты вместе с ней.
Источник: Виктор Котляров
